Отцы-первопредки для того и создали женщину Янтауки,
чтобы
уничтожить Сейсквисбуче, который убил своего отца и
жил с
его
сестрой.
Вообще-то Сейсквисбуче
выдал сестру замуж
за мудрого
Нунулу, но все это была лишь уловка. Когда Нунула
переехал к
жене,
Сейсквисбуче замучил его
разной работой --то
храм
строить, то сеять, то на охоту идти; зато к жене он
его так
и
не подпустил. И
это понятно, раз
Сейсквисбуче сам с нею
постоянно совокуплялся. Когда Нунула
завел о том
разговор,
Сейсквисбуче
ответил, что ходит
к сестре просто поболтать,
Нунулу он между тем задумал убить.
Однажды Нунула пошел к реке и забрался на скалу.
Появился
Сейсквисбуче. Нунула --
в воду, под
скалу, а Сейсквисбуче
схватил
здоровенный кол и стал тыкать им туда, где спрятался
Нунула. У Нунулы был
волшебный камень, способный
окрашивать
воду в цвет крови.
Сейск- висбуче увидел, что вода покраснела,
и удовлетворенный, ушел.
В течение семи лет Сейсквисбуче был жрецом в
храме. И вот
он почувствовал, будто что-то произошло и велел слуге
разузнать
новости.
Слуга вернулся
с известием, что
на холме появилась
неизвестная красавица в чистых белых одеждах. Она
была очень
большая и толстая,
а подослал ее Нунула, слепив из семи женщин
одну. Этого Сейсквисбуче, конечно,
не знал. Красавица
спустилась с -Холма и говорит:
-- Ищу
какого-нибудь жреца!
-- Я тоже
жрец, -- отвечает Сейсквисбуче, -- у меня есть
свой храм, свои слуги. Видно, ты меня ищешь!
Он привел
женщину к себе,
а другим запретил
с нем
встречаться. Из-за своих необычных размеров женщина
не могла
войти в храм через
дверь. Пришлось разобрать часть стены. Если
она садилась, подставляли четыре скамьи, да и то
не хватало.
Сейсквисбуче
имел много жен-тараканих. Теперь он их прогнал,
хотя и одарил на прощание и даже сказал,
что они все
очень
хорошенькие.
Только двоих прежних
жен Сейсквисбуче оставил,
чтобы стирать одежду и прибирать.
У толстой
женщины были густые длинные
волосы. Когда она
ими трясла, на
землю сыпались бананы,
фасоль и кукурузные
зерна.
"Это прекрасно, -- размышлял Сейсквисбуче, -- что она
сама себя кормит: мне на поле ходить не надо".
Однажды жена
сказала:
-- Дома
я ела мясо каждый день. Если не
хочешь, чтобы я
ушла, корми меня тоже мясом.
Сейсквисбуче
пошел и поставил капкан, поймал двуутробку.
-- Не снимай с
меня шкуры, -- заявила зверюшка, -- а опали
чуть-чуть, вынь потроха и зарой, однако,
не глубоко. Сердце
вынимать не надо.
Сейсквисбуче послушался, но в
результате двуутробка ожила
и убежала. Он схватил ее
за хвост, но
лишь содрал шерсть,
поэтому хвост у
опоссума до сих пор голый.
Охотник вернулся
домой с пустыми руками.
-- Я ухожу, -
об╓явила жена.
-- И я
с тобой! - возразил Сейсквисбуче.
- Что понесем
тестю в подарок?
-- Бусы и
резную скамью.
Спустились в
ущелье.
-- Пойду
выкупаюсь, не смотри на меня, -- сказала жена.
Сейсквисбуче
отвернулся. Раздался свист.
-- Не слушай!
-- сказала жена.
В этот момент
от нее
отделилась первая женщина.
Снова
свист -- отделилась вторая. И так шесть женщин ушли, а
осталась
седьмая - самого обыкновенного вида.
-- Что случилось,
почему ты такая
тощая! - изумился
Сейсквисбуче.
Не сказав ни слова в ответ, жена побежала
вверх по склону.
Муж схватился за свой посох и упал. Стал искать одежду
жены --
она превратилась в
камень. Он чувствовал, что с каждой минутой
теряет силы.
Настала
ночь, у
Сейсквисбуче распухли яички.
Он стал
плакать, звал своих жен-тараканих, просил отнести его в
храм.
Его отнесли
в храм и
оставили там. Лишь
одна
жена-тараканиха не покинула мужа. Вскоре Сейсквисбучс
сделалось
совсем плохо. Он развалился на части и умер. Следующей
ночью в
храм пришли разные
звери: псы, лесные коты, пумы и ягуары. Они
стали грызться между собой, натыкались друг на друга и
дрались,
лизали кровь.
Кровь начала
заполнять внутренности храма,
женщине
пришлось забраться
под самую крышу. С собой она захватила семь
больших морских раковин. Всякий раз, когда
звери вынюхивали,
что вверху на
помосте кто-то сидит,
женщина бросала вниз
раковину и на
некоторое время о
ней забывали. Последнюю
раковину она уронила под утро.
Возня и
шум стихли, стало светло, женщина
спустилась на
землю. На полу была заметна одна единственная капелька
крови,
да виднелись следы диких зверей. Так не стало
Сейсквисбуче.
|