В канун Рождества наши предки взяли духовые
ружья и пошли
в лес. Убили несколько
обезьян, мясо стали
коптить. Когда
мертвую
обезьяну подносишь к
костру, от жара
ее черты
искажаются будто в улыбке, руки шевелятся сами
собой. Кто-то
нашел, что выражение
лица мартышки в
этот момент сильно
напоминает жену вождя, занятую приготовлением кукурузного
пива.
Шутка имела успех.
Каждый норовил сунуть свою обезьяну ближе к
огню некоторые сами от смеха чуть в костер не
попадали. Тальке
глухой не участвовал
в общем веселье.
Бедняга решил, что
смеются над ним, обиделся и с досады ушел в чащу.
Возвращался он поздно вечером. Отблесков костра нигде не
было заметно. Не сразу отыскав поляну, на которой располагался
лагерь,
индеец застал товарищей
спящими и, похоже, давно --
огонь погас и даже угли остыли. К счастью,
он вспомнил, что
проходя по лесу, видел в отдалении струйку дыма -
примерно там,
где над деревьями возвышалась скала. Теперь он
заспешил в том
направлении, надеясь раздобыть головешку.
Вот и
скала, в ней
пещера. У костра дремлет старушка.
Опасаясь
разбудить спящую, индеец
приблизился. Костер был
сложен из человеческих костей. Взяв две из них в руки,
глухой
бросился прочь, но не прошел и ста шагов, как кости
погасли. Он
повернул назад, но теперь старуха проснулась.
-- Зачем
ты сюда явился?
-- процедила она неожиданно
злобно.
-- Мне бы
огня, а то наш погас, -- ответил индеец.
-- А
ты не смеялся над мертвыми обезьянами? -- перешла
старушка на шепот. Она отвернулась, так что
глухой не сразу
понял вопрос, догадаться
о смысле которого он мог только
по
движению губ.
-- Нет, нет, я не смеялся, я рассердился, сбежал
от них в
лес, -- лепетал он.
-- Знаю,
знаю, - успокоилась ведьма. -- а теперь слушай:
сейчас к вам на стойбище сыночки мои придут, хури-хури.
Ты как
пойдешь туда, спрячься
в какой-нибудь яме,
чтобы тебя не
заметили!
Глухой послушался.
В полночь задул ветер, грянул
гром и
продолжал
грохотать не переставая.
Из зарослей выбежали
хури-хури, громко и бодро крича:
--
Хури-хури-хури-хури!
Они подбежали
к спящим, вырвали им глаза и скрылись так же
внезапно, как появились.
Утром человек
выбрался из укрытия.
Слепые беспомощно
толкались, падали и просили отвести их домой. Глухой
связал их
веревкой и повел
к обрыву над
озером, что у подножья горы
Сумако.
-- А
теперь перед вами
канава, все разом -- прыг! --
скомандовал он. Слепые кувырком полетели в воду и превратились
в лягушек.
Через некоторое
время после того,
как случилась эта
история, охотники проходили мимо старого дуплистого
дерева.
--
Хури-хури-хури-хури! -- послышалось из дума.
Индейцы кинулись
собирать хворост. Обложив
валежником
ствол и насыпав
поверх жгучего перца,
подпустили огня.
Задыхаясь и
кашляя, хури-хури вылезли наружу и падали в пламя.
Тех, кто корчился
дольше других, добивали
палками. Вдруг
появилась
девушка хури-хури с
необычно светлой кожей. Она
сумела
забраться по стволу
вверх и, вцепившись
в ветки,
принялась
молить о пощаде; говорила, будто
никого еще в жизни
не убивала. Нашелся холостяк, который привел ее к
себе в
дом.
Из этого вышло мало хорошего. Молодая жена завела такой
обычай:
подзовет какого-нибудь мальчика, якобы, поискать у него
вшей в
волосах, а сама
возьмет и задушит, а мозг высосет. В конце
концов она и у мужа высосала мозг и убежала в лес. Там
у нее
родился сын. Эта
парочка произвела на свет новых
хури-хури,
расплодившихся взамен прежних.
|